Получив редакционное задание побеседовать с ветераном журналистики Любовью Фомич, я не думал, что придется ломать сложившуюся для этого жанра схему – «как пришли в профессию, что было интересного, пару случаев из практики» – и материал готов. Во-первых, встречу будущая героиня назначила за городом на своей даче. Во-вторых, пообещала, что будет сюрприз…
Я продумывал нашу беседу, поэтому сразу вбросил заготовленную фразу:
– А если б снова все начать?
– Нет, нет, только не так. Давайте построим нашу беседу немного иначе. Отойдем от стандарта: родился, крестился, учился, работал, заслужил… О вчерашнем дне как-то печально. Давайте о сегодняшнем. А что вы замялись, уважаемый журналист? Ведь вас учат как раз этому – нестандартному подходу. Смелее.
– Неожиданно. Я готов. Вы прекрасно выглядите…
– Мне нужно сказать как принято: «Спасибо» или «Ой, знаете, я еще сегодня голову не мыла»?
– Да Вам то вроде и не к чему, прическа-то под «Котовского», извините. Какие-то проблемы?
– Нет никаких проблем с перхотью или еще с чем-то, просто захотелось новизны. Я вообще не боюсь экспериментировать: то с парашютом прыгну, это побреюсь налысо.
– Но Вам идет. А с парашютом серьезно?
– Вполне. Прыгала дважды, первый раз не испугалась, а второй стал последним.
– А с лицом тоже экспериментируете?
– Вы заметили? Губки, бровки, татушка небольшая. До ботокса не дошла, но у нас же все впереди! Кремами не пользуюсь, так, ягодой иногда измажусь, огурец наложу.
Но у Вас же редакционное задание, спрашивайте. Как попала в профессию? Ничего случайного, все закономерно. В старших классах выпускала большую стенгазету. И ее сатирических выпусков, мне кажется, провинившиеся даже боялись, Я уже тогда увлекалась фотографией, пытались с ребятами делать видеорепортажи. Но после школы никаких экспериментов – только в педвуз: дедушка – заслуженный учитель, отец – педагог, куда еще? Закончила, но в школе ни дня не проработала, мои заметки в газету обратили на себя внимание. И вот я в районке. Вначале в Зерендинской, а потом после открытия нового Куйбышевского района меня «сосватали» туда. Большую школу мужества и стойкости прошла я на этом этапе: своей типографии в п. Куйбышевский не было, газету печатали в Володаровке, так умаемся, что уснем в поезде на обратном пути, а газета уедет в Урицк… Жилья тоже не было, жили в каком-то списанном бараке, пока топишь – тепло, а нет – стакан с водой лопался. И так целых 4 года.
Район был новый, целинный, журналисты со всех сторон света ехали. Занесло как-то к нам ведущего журналиста из всесоюзной программы «Сельские зори» Антона Карабаша. У людей, да и у меня тоже, до того времени о радиожурналистах было мнение как о несерьезных ребятах: бегают с микрофоном, тычут им в рот, не дают сказать, мельтешат… А Антон очень вдумчиво работал, слушал собеседника, не мешал ему высказаться. Очень много записывал шумов: как трактор заводится, как птички поутру поют, как механизаторы на полевом стане смеются над анекдотом. Смотрела я на его работу и так мне захотелось перемен. Написала заявление – и в город. Думала, ждут тут с распростертыми объятьями. А как же – районная закалка в таком отдаленном месте, где целиной еще пахло, и в жизненном устройстве, и во взаимоотношениях между людьми. В общем, взяли на радио с испытательным сроком.
1974 год. Отмечалось широко 150-летие со дня основания Кокшетау. Всяких мероприятий было много, и меня как ту затычку в бочке – вперед! Вот лишь один эпизод. Открывали памятник В. Куйбышеву. Погода стояла ветренная, ветер в микрофон свистит. Ужас. Прослушала, страх обуял: с таким браком как быть? Я прямиком к главной гостье праздника – сестре Куйбышева Елене Владимировне: «Так мол и так, хочу с Вами побеседовать о брате, о его революционном пути. Каким он был, каким вы его помните?» А вокруг охрана… Но она как интеллигентная женщина все поняла: видит, что девчонка волнуется, дрожит… Интервью получилось добротным, просто профессиональным. Так его оценило начальство. Но я-то знала, что это заслуга моей собеседницы.
На работу меня приняли, и там я осталась на 26 лет. Тот же Антон заставил меня поступить в МГУ – тогда принимали всех с периферии, кто имел высшее непрофильное образование, на журфак. Всего две сессии – и я дипломированный журналист. Сколько дорог изъезжено, сколько в авариях была, замерзала на дорогах, пытаясь уехать на попутке… Сейчас думаю: а надо ли было так жертвовать своим здоровьем? И ответа не нахожу. А вы, молодой человек, еще спрашиваете: «Если б снова начать». Да, конечно, бы, я выбрала эту профессию опять.
– Но местное радио, его история закончилась в 90-е годы, насколько мне известно…
– Да, юноша, опять же моя страсть к экспериментам и риску – уехала на Север, работала в нефтяной компании, в пресс-службе, возила отпрысков новых русских за границу, побывала в 14 странах мира, кое-что повидала, но как там у Пушкина: «но вреден север для меня»… Потом пыталась с бывшими коллегами реанимировать радио, спасали богатейшую фонотеку, оборудование, но все тщетно. Радио как мощнейшее средство массовой информации кануло в Лету. Далее работала в областном управлении образования пресс-секретарем, редактировала газету «Педагогический вестник», в общем занималась любимым делом.
– Любовь Яковлевна, Вы на этом снимке с наградами, их много…
– Да, все они мои. Во времена Брежнева любили награждать, есть орден, две медали. А это потом уже республиканский союз детских общественных организаций «Жулдыз» мой труд отмечал, юбилейных медалей несколько, ВДНХ, к 60-летию телевидения местного наградили, но место на лацкане еще есть…
Подготовил Асет ТЕМИРБЕКОВ